Статья 4 Африканской хартии считает людей «неприкосновенными» и предусматривает, что «каждый человек имеет право на уважение своей жизни и личной неприкосновенности. Никто не может быть произвольно лишен этого права». Как следует из общего замечания Африканской комиссии по правам человека и народов (АКПЧН) № 3, Африканскую хартию следует толковать в широком смысле как защиту достойной жизни (с. I) (ОАЕ, АКПЧН, 2015). В этом замечании общего порядка положение о праве на жизнь в Африканской хартии толкуется еще более широко как включающее требование о подотчетности. В частности, в замечании общего порядка говорится, что если государство не в состоянии прозрачным образом принять все необходимые меры для расследования случаев смерти или привлечения к ответственности отдельных лиц/групп за нарушения права на жизнь, то это также является нарушением права на жизнь самим государством. Подчеркивается, что прозрачность законов, политики и процессов также является важным для выполнения обязательств государства по защите права на жизнь. Африканская комиссия идет дальше, чем Комитет по правам человека, подтверждая, что Африканская хартия не признает применение смертной казни даже в ограниченных обстоятельствах, хотя это заявление, скорее всего, объясняется тем, что Хартия не содержит явного упоминания о смертной казни (ОАЕ, АКПЧН, 2015).
В отличие от других региональных систем, Африканская комиссия не определила точно сферы действия права на жизнь. Примером может служить дело Организации Mondiale Contre La Torture, Международной ассоциации юристов-демократов, Международной комиссии по делам юристов (C.I.J) и Межафриканского союза по правам человека (Union Interafricaine des Droits de l'Homme) против Руанды (1996). В этом деле несмотря на то, что Комиссия пришла к выводу о том, что массовое убийство тутси вооруженными силами Руанды было нарушением права на жизнь, комиссия не указало сферу действия этого права. Она также не дала руководящих указаний относительно (позитивных и негативных) обязанностей государства в отношении права на жизнь. При этом право на жизнь обязывает государства инициировать по своему усмотрению расследование права на жизнь (Национальная комиссия по правам человека и свободам против Чада, 1995, п. 22). По этому вопросу в Африканской хартии на самом деле прямо принят стандарт должной осмотрительности по расследованию права на жизнь согласно решению Межамериканского суда по делу Веласкеса Родригеса (1988). Сопутствующая позитивная обязанность государств расследовать убийства была подтверждена в числе прочих в деле Amnesty International, Bachelard и Комитет юристов в защиту прав человека, Ассоциация членов епископской конференции Восточной Африки против Судана (1999) (см. также Оредраого против Букина Фасо, 2001, п. 4). Вместе с тем, Африканская комиссия также признала, что для выполнения этой обязанности может возникнуть вопрос о достаточных ресурсах. Комиссия, также, как и Межамериканский суд, проводит различие между отсутствием юрисдикции в отношении событий, имевших место до ратификации Хартии, и ситуациями, которые приводят к постоянному нарушению права на жизнь после ратификации, например, неспособность провести расследование по делу бенефициаров Норбера Зонго и др. против Буркина-Фасо (2014)
В Статье 4(1) Американской конвенции о правах человека (принята 22 ноября 1969 г., вступила в силу 18 июля 1978 г.) говорится, что «каждый человек имеет право на уважение свой жизни. Это право защищается законом и, как правило, с момента зачатия. Никто не может быть произвольно лишен жизни». Таким образом, это положение подтверждает как позитивные, так и негативные обязанности государства (Мирна Мак Чанг против Гватемалы, 2003, п. 153). Межамериканский суд (МАСПЧ) сыграл основную роль в разработке толкования этого положения. Он утверждал, что статья 4 требует, чтобы государства принимали «все надлежащие меры» для защиты этого права и неспособность сделать это является нарушением права на жизнь (Семья Барриос против Венесуэлы, 2011, п. 48). В 2012 году в деле Артавиа Мурилло и др. против Коста-Рики ключевой вопрос касался запрета на экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО). В этом деле «каждый человек» был истолкован как «каждый человек» в соответствии со статьей 1 (2) Американской конвенции, а также когда произошло начало жизни. В более широком смысле МАСПЧ счел, что термин «в целом» означает, что право на жизнь «не следует понимать как абсолютное право, предполагаемая защита которого может оправдать полное отрицание других прав». Далее Суд добавил, что статья 4 Американской конвенции допускает «по мере необходимости необходимый баланс между конкурирующими правами и интересами» (2012, пп. 258 и 263). Межамериканская комиссия по правам человека (МАКПЧ) относит право на жизнь в категорию jus cogens, хотя оно не является абсолютным правом, что является спорным.
Один интересный момент касается юрисдикции по критерию ratione temporis в делах по праву на жизнь. МАСПЧ признал, что он не имеет юрисдикции по делам, имевшим место до ратификации Конвенции, но может осуществлять юрисдикцию по тем делам, где нарушения права на жизнь имели место до ратификации Конвенции, но их последствия продолжаются после ратификации, как правило, в делах по насильственному исчезновению. В деле Веласкеса Родригеса (1988) суд также заявил, что все расследования по нарушениям права на жизнь (и других прав человека) должны быть «серьезными», что означает, что государство должно «использовать имеющиеся средства для проведения серьезного расследования нарушений, совершенных в пределах его юрисдикции, для нахождения виновных, наложения соответствующих мер наказания и обеспечения жертвам адекватной компенсации».
Толкование права на жизнь в соответствии с Конвенцией и обязательство государства по проведению расследований во многом формировалось в контексте насильственных исчезновений, которые были распространены в регионе. В этом смысле МАСПЧ настаивал на том, что обязанность государства по проявлению должного усердия формируется насильственными исчезновениями и, в более общем плане, контекстом. Этот подход отличается от Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), который заявил, что сфера применения процессуальных обязательств недвусмысленна. Африканская комиссия, хоть и опирается на судебную практику Межамериканского суда, не высказывалась относительно влияния контекста на позитивные обязательства государства в отношении права на жизнь. И МАСПЧ, и ЕСПЧ требуют, чтобы преследование и наказание виновных в нарушении права на жизнь были эффективными. Кроме того, МАСПЧ воздержался от подробного раскрытия обязанности по проведению расследований по нарушениям права на жизнь. Это объясняется распространенной практикой государств, которые начинают официальные расследования, но не доводят их до конца. Власти не проводят расследование по существу, превращая просто в регистрацию, как это произошло в деле Cotton Field против Мексики (2009).
Протокол признает положение о праве на жизнь в Американской конвенции о правах человека и далее добавляет, что «каждый человек имеет неотъемлемое право на уважение своей жизни, право, которое не может быть отнято ни по какой причине». Далее в протоколе признается, что отмена смертной казни является более эффективным способом защиты права на жизнь. Тем не менее, Протокол не запрещает однозначным образом смертную казнь, поскольку в статье 2 допускается возможность оговорки государствами-участниками применения смертной казни в военное время и в соответствии с международным правом за совершение особо тяжких преступлений военного характера.
Статья 1 Американской декларации признает, что каждый человек имеет право на «жизнь, свободу и безопасность». Несмотря на то, что при ее принятии Декларация не являлась юридически обязательным документом, МАКПЧ утверждает, что с тех пор она приобрела этот статус на том основании, что ее текст впоследствии был включен в Устав Организации американских государств. Позиция Комиссии по Американской декларации также менялась в отношении двух конкретных вопросов, связанных с правом на жизнь, а именно: абортов и смертной казни. В деле Роуч и Пинкертон против США (1987) (см. также Томпсон против Оклахомы, 1988, пп. 823-831) Комиссия установила, что США нарушают положение о праве на жизнь. Несмотря на то, что в статье 1 не говорится о смертной казни, Комиссия утверждала, что США нарушили право на жизнь в соответствии с обычным международным правом в связи с запретом на казнь лиц, совершивших преступление в возрасте до 18 лет. Нарушение было также отмечено в свете статьи 26 Американской декларации, согласно которой люди не должны «получать жестокое, позорное или необычное наказание». Мнение Комиссии было таким, что США обязаны выполнять Американской декларацию в связи с ратификацией ими Устава ОАГ.
Несмотря на то, что данная Конвенция прямым образом не требует защиты права на жизнь, это право рассматривается в ней более широко в контексте других основных инструментов по правам человека. Конвенция относится к насильственным исчезновениям людей как к нарушениям неотъемлемых существенных прав человека, содержащихся в Американской декларации прав и обязанностей человека и Всеобщей декларации прав человека. В связи с этим оно включает в себя неотъемлемое право на жизнь, предусмотренное в этих документах. Такие дела как Осорио против Ривера и Члены семьи против Перу (2013) демонстрируют подход МАСПЧ к насильственным исчезновениям в соответствии с Конвенцией даже в тех случаях, когда государства отклонили свою компетенцию по критерию ratione temporis.
Право на жизнь предусмотрено в статьях 5-8 Арабской хартии прав человека. В Статье 5 указано, что «каждый человек имеет неотъемлемое право на жизнь. Это право защищено законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни». Положение о праве на жизнь было включено только в пересмотренный вариант Хартии 2004 года, предназначенной для «модернизации» Лиги арабских государств. Считалось, что более старая версия 1994 года в значительной мере не соответствовала международным стандартам. Даже в новой версии 2004 года Хартия по-прежнему подвергается критике за то, что она не полностью соответствует или не отражает международное право в области прав человека. Для начала маловероятно, что Арабская хартия будет толковаться таким же образом как статья 6 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП), поскольку ряд арабских стран до сих пор применяет смертную казнь, иногда при сомнительных сопутствующих стандартах в отношении надлежащего судопроизводства или справедливого судебного разбирательства в соответствии с международным правом в области прав человека. Аналогичным образом, несмотря на положение о праве на жизнь, статья 7 Хартии допускает смертную казнь для лиц младше 18 лет, если это предусмотрено национальным законодательством.
В Статье 2 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ) указано, что «право каждого человека на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание». Хотя все эти инструменты – МПГПП, Африканская хартия, Американская конвенция, ЕКПЧ и Арабская хартия – защищают право на жизнь, между ними есть различия в степени такой защиты, в частности, в отношении толкования «произвольное». ЕКПЧ является единственным среди этих инструментов, предусматривающим конкретные обстоятельства, которые не считаются нарушающими право на жизнь. В статье 2 далее предусматривается, что человек может быть лишен жизни, когда применение силы:
Абсолютно необходимо: (a) для защиты любого лица от противоправного насилия; b) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях; с) для подавления бунта или мятежа в соответствии с законом.
Это в некоторой степени помогает в толковании произвольного лишения жизни, хотя слово «произвольное» явным образом не используется. Однако статья 15 (2) допускает отступление от статьи 2 в целях правомерных военных действий. Кроме того, толкование стандарта должной осмотрительности, необходимой для расследований в отношении права на жизнь, отличается от толкования, применяемого в африканской или латиноамериканской региональных системах. Основное внимание ЕКПЧ направлено на «эффективное, официальное расследование», как в деле Хью Джордан против Великобритании (2001), где требовалась «образцовая должная осмотрительность». Кроме того, Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) прибег к юриспруденции Комитета по правам человека и Межамериканского суда по правам человека (МАСПЧ) для того, чтобы утверждать, что расследование в отношении права на жизнь может быть обязательным для государства, даже если лишение жизни произошло до вступления Конвенции в силу.
Протокол прямо признает, что право на жизнь является основополагающей ценностью в демократическом обществе и что в целях укрепления его защиты крайне важно отменить смертную казнь. Принятие этого Протокола было вызвано стремлением полностью отменить смертную казнь в государствах-членах Совета Европы и устранить в качестве исключения в военное время, включенное в Протокол № 6. Также утверждалось, что Протокол № 13 косвенно изменит право на жизнь, статью 2 (1) ЕКПЧ, что станет очевидным на практике. Статья 5 Протокола касается взаимосвязи между ним и ЕКПЧ, который на самом деле заявлен как дополнение к ЕКПЧ, а не полная его замена или поправка. В комментариях к Протоколу позиция в отношении смертной казни разъясняется следующим образом:
Дополнительный протокол не заменяет собой статью 2 Конвенции, поскольку первое предложение первого абзаца и весь второй абзац этой статьи остаются в силе... понятно, что второе предложение первого абзаца больше не применяется в отношении государств-сторон настоящего Протокола. (Серия договоров Совета Европы – Пояснительные доклады, 2002, статья 5).
Протокол во многом вызвал сдвиг в коллективной уголовной политике, о чем свидетельствует тот факт, что к 2003 году все государства-члены, кроме России, подписали и ратифицировали Протоколы № 6 и № 13. Изменение в отношении также отразилось на деле Оджалана против Турции (2005) (см. ниже).
Далее
Наверх
